Без шума и пыли (сборник) - Страница 9

— Я следил за выступлением из-за кулис, Алексей там тоже суетился: то выбегал к сцене, то снова заходил в свою комнату.

— Говорят, что его отравили стрихнином, нашли ампулы.

— Слышал. — Станислав покачал головой. — Яд подсыпали в бокал с шампанским, Алексей к нему периодически прикладывался для снятия напряжения. Видно, кто-то зашел в комнату и вылил яд в бокал, когда там никого не было.

— Кто-то мог видеть, как убийца заходил в комнату…

— Да туда кто только не заходил.

— Станислав, а как вы думаете, Гриша Ложкин знал, что Замуруев изменял его сестре?

— Не знаю, он и его ребята периодически бывали здесь и о чем-то беседовали с Лешкой, но я ни разу не присутствовал при их разговорах и не знаю, что они обсуждали.

— Может быть, финансовые вопросы? — предположила я.

— Может, и финансовые. — Станислав налил себе коньяку. — Хотите еще кофе?

— Не откажусь.

Станислав подогрел воду и наполнил мою чашку.

— Пожалуйста. — Он добавил коньяку и пододвинул чашку ко мне. — Хотите еще что-нибудь узнать?

Я закурила сигарету и, закинув ногу на ногу, спросила:

— Ложкин был на вчерашнем показе?

— Конечно, он таскался на все Лешкины шоу и всегда сидел в первом ряду как спонсор, вы, наверное, видели его рекламу в зале.

— «Сервис-авто»?

— Ага, одна из самых крутых фирм в городе.

Он снова опорожнил свою чашку, глаза его немного затуманились.

— Может быть, перейдем на «ты»? — осмелев, спросил он.

— Не возражаю, — поддержала я его порыв, — если подскажешь мне, где я могу найти Ложкина.

— Его контора располагается на третьем этаже комплекса «Звездный», — Станислав предупреждающе посмотрел на меня, — но я бы тебе не рекомендовал соваться к нему с расспросами.

— Почему это? — с тревогой поинтересовалась я.

— Мафиози не любят, когда посторонние суют нос в их дела. Я Лешке давно советовал сменить спонсора, но он меня не послушал.

— Так ты все-таки считаешь, что Ложкин причастен к его смерти?

— Ничего я не считаю, но сам бы я такого спонсора иметь не хотел.

— Почему?

— Да что ты все заладила, почему да почему! — вспылил Станислав. — Потому что оканчивается на «у».

— Если бы ты мне высказал свои соображения по этому поводу…

— Ладно, — он резанул воздух рукой, — я тебе скажу. Если Ложкин причастен к смерти Замуруева и если он узнает, что ты копаешься в этом деле, он тебя даже предупреждать не станет, просто прикажет своим гоблинам грохнуть тебя и закопать где-нибудь на Кумыске. А мне бы этого очень не хотелось — ты хорошая девушка и, честно говоря, сразу мне понравилась. Так что подумай хорошенько, нужны ли тебе неприятности.

— Ты что, хочешь запугать меня? — Я достала из пачки сигарету.

— Просто объясняю тебе ситуацию. Не забывай, в какой стране ты живешь.

— Так ты что, считаешь, что нужно оставить все как есть?

— Пусть этим занимается милиция.

— А если милиция не найдет убийцу?

— Тебе-то это зачем надо?

— Значит, по-твоему, пусть преступник гуляет на свободе?

— По-моему, расследованием должны заниматься профессионалы.

— Многие преступления раскрываются журналистами. Неважно, кто найдет убийцу, лишь бы посадить его в тюрьму.

— А если журналисту это будет стоить жизни? — Станислав разошелся не на шутку.

— Не будем о мрачном. — Я сделала несколько глотков кофе. — Я не такой человек, чтобы останавливаться на полпути, так что не отговаривай меня. Мне не нравится философия всепрощения — это прерогатива убогих или очень сильных людей. Ни к тем, ни к другим я себя не отношу, но если я могу что-то сделать, чтобы жизнь в нашей стране стала немного лучше, я сделаю это.

— Да-а, — протянул Станислав, подперев голову рукой, — пафоса — хоть отбавляй, а если копнуть поглубже — ты просто гоняешься за очередной сенсацией для своей газеты.

Я медленно поднялась со стула. Волна праведного гнева ударила мне в голову. Самое главное, что отчасти он был прав, но меня уже понесло.

— Знаешь что, Стасик, — я посмотрела на него сверху вниз, — мне показалось, что ты приличный парень, а на деле получается, что ты… — Я запнулась, подбирая подходящее определение, и бросила ему: — Ты дерьмо и навсегда останешься им.

Направляясь к выходу, я надеялась, что он остановит меня и мы урегулируем непредвиденную ссору. Никто меня не остановил.

— Ну и черт с тобой, — сказала я. — До свидания, — проходя мимо Валентины Дмитриевны, кивнула я ей.

Глава 3

В течение целого часа я корила себя за несдержанность, проявленную мной при разговоре со Станиславом. Я читала себе разные проповеди и испытывала настоящее чувство стыда. «Уж не больно ли ты высокого мнения о себе? — мысленно спрашивала я себя, направляясь в редакцию. — Может, бросить все это, ограничиться газетными буднями, деловито подписывать бумаги, слушать доводы Кряжимского, пить кофе и подсчитывать прибыль?

Чушь, — одернула я себя, — во что превратится твоя хваленая газета, если ты спустишь все на тормозах, если активной жизненной позиции предпочтешь сугубо административную работу? И главное, во что превратишься ты сама? Сможешь ли ты себя уважать?»

Припарковав машину, я поднялась в редакцию, не переставая корить себя и песочить. Черт, такое самокопание тоже имеет свои минусы: вместо того чтобы быстро реагировать на ситуацию и моментально принимать решения, приходится отчитываться перед собой и с утра до вечера разбирать мотивы своих поступков.